Рыбалка на Адриатическом море

Рыбалка на Адриатическом море Приходилось ли Вам ловить рыбу в море? — С таким вопросом обратился ко мне албанский инженер Пиро Бежани, когда мы подходили к залитой ярким южным солнцем площади Скандерберга в центре Тираны.

— Ни разу в жизни. Всегда рыбачил только в реках и на озерах,— ответил я.

Именно такого ответа и ожидал инженер. Он сразу оживился и с присущим только истинным южанам темпераментом начал восторженно рассказывать об этой, по его мнению, самой увлекательной и добычливой рыбной ловле.

Слушать его было интересно, а рассказывал он так весело, живо и занимательно, что я не заметил, как мы пересекли площадь, обогнули старинную мечеть, прошли мимо здания городского театра и очутились у подъезда гостиницы Дайти, конечно Банное гостиницы намного лучше чем эта гостинница. Здесь мы расстались. На прощанье инженер взял с меня слово, что в ближайшую субботу мы непременно поедем вместе на побережье, и он посвятит меня во все тайны морского лова.

Ловить рыбу в Адриатическом море! Какой рыболов устоит перед столь заманчивым предложением. Моя рыбацкая душа ликовала. Как я сожалел, что, выезжая из Ленинграда в Албанию, не захватил с собой никаких снастей. Не было, конечно, сомнения в том, что всем необходимым для рыбной ловли меня обеспечит Пиро, но лучше бы иметь свои, привычные и проверенные снасти. Но ведь, кроме снастей, нужна еще наживка. Как и где ее раздобыть?

За день до отъезда я отправился копать земляных червей. Тяжелый это оказался труд. Почва в Албании исключительно суха и камениста, и задача отыскивания в ней червей оказалась не простой. Все же их удалось найти в одной из канав под прошлогодними гнилыми листьями. Не знал я тогда, что занимаюсь бесполезной работой. Земляной червь оказался абсолютно непригодной насадкой при ловле в соленой морской воде.

…Наконец наступил день отъезда. Час езды по железной дороге, и вот мы уже в портовом городе Дуррасе, расположенном на побережье Адриатического моря. Сойдя с поезда, мой спутник пошел доставать лодку, а я сразу отправился снимать номер в городскую гостиницу с русским названием «Волга». Но пора представить моего албанского товарища.

Инженер Пиро (в Албании принято называть друг друга по имени) — типичный представитель новой албанской интеллигенции. Несмотря на свою молодость, он уже участвовал в партизанской войне, закончил высшее образование в Советском Союзе, а возвратившись на родину, строил первую в стране железную дорогу из Тираны в Дуррас. Теперь около года мы работаем вместе. Более исполнительного и энергичного помощника трудно пожелать. Но почему так долго нет моего албанского товарища? А, вот наконец и он!

— Все в порядке! Лодка будет ожидать нас утром в условленном месте,— радостно сообщил Пиро, стремительно вбегая в номер.
— Прошу полюбоваться на наживку. Я ее насобирал по берегу.
— С этими словами он водрузил на подоконник большую консервную банку, полную морских ракушек.

На моих червей, которых я в свою очередь торжественно вынул из рюкзака, он не обратил никакого внимания.
Присев к столу, мы занялись подготовкой рыболовных снастей. Я попросил Пиро хотя бы кратко рассказать об особенностях предстоящей ловли.

— Ловля на море очень интересна и добычлива, а снасть, как видите, очень проста: сатурновый шнур с крючком и грузилом — вот и все. По утрам стаи кефали близко подходят к берегу.

Местонахождение стаи легко обнаружить, так как к ней всегда устремляются птицы-рыболовы: бакланы, пеликаны и чайки. Подъезжайте туда на лодке, и улов будет обеспечен. Предупреждаю, что иногда вместо кефали может схватить небольшая акула, которая либо порвет снасть, либо доставит много хлопот при втаскивании ее в лодку. Вот — кратко, а все остальное увидите завтра утром сами. Давайте лучше ужинать и ложиться спать.

…Мне не спалось. В номере было душно, и я вышел на балкон. Чудесная картина открылась предо мной. Море, имеющее днем при ярком солнечном свете цвет бирюзы, сейчас было темно-лиловым. Поверхность его фосфоресцировала; она светилась каким-то мягким таинственным светом. Стояла торжественная тишина. Теплый, по-южному ласковый воздух был напоен ароматом цветущих роз. Какая чудесная природа, какая чудесная страна!

А какой замечательный свободолюбивый героический народ населяет эту страну! С молоком матери впитал в себя албанец жгучую ненависть к своим поработителям. Веками его угнетала алчная и жестокая султанская Турция, грабили хищные рыцари Венеции, нещадно эксплуатировали собственные феодалы-помещики. В 1939 году страну оккупировали итальянские фашисты, а в 1943 году сюда вторглись гитлеровские войска. Но ничто не смогло сломить маленький героический народ. С помощью братской Советской Армии народ изгнал оккупантов с родной земли, и она наконец зацвела свободной, радостной и счастливой.

…Начало рассветать, когда мы пришли на берег моря. На гладкой, как зеркало, теперь уже темно-голубой его поверхности в полукилометре от берега двигались какие-то черные точки.

— Смотрите, бакланы уже начали лов, эти рыбаки не проспят! Садитесь на корму, я буду грести,— бросил мне Пиро.

Появление лодки ничуть не потревожило птиц. Они продолжали неустанно нырять. Лишь некоторые из них, вытянув длинные шеи, повернули в нашу сторону свои маленькие головы с прямым тонким клювом, загнутым на конце крючком. Совершенно по-иному вели себя чайки. Они сразу подняли тревожный крик и стали кружиться над нашими головами. В лучах восходящего солнца они казались не белыми, а розовыми. Вокруг нашей лодки то и дело выскакивали из воды крупные серебристые рыбы. Это играла ад-риатическая кефаль.

Делом нескольких минут было встать на якорь и забросить наши неприхотливые снасти. Первым вытянул несколько рыб подряд Пиро. У меня не клевало. Вот здесь-то я и понял, что земляной червь, как насадка, никуда не годен. Морская вода с большой концентрацией соли мгновенно растворяет червя; на крючке остается лишь тончайшая прозрачная пленка.

Пришлось последовать примеру Пиро и насадить на крючок содержимое ракушки. Заброс — и сразу рывок. Тороплюсь поскорей выбрать шнур. Кефаль идет верхом, она кувыркается, выскакивает свечкой. Несколько бакланов устремляются к ней, но схватить не решаются, а лишь сопровождают ее на расстоянии. Наконец — рыба в лодке, где она сразу затихает и только тяжело шевелит жабрами.

Так вот почему кефаль у нас на Черном море зовут лобаном! Рыба имеет широкий мощный лоб и два маленьких глаза, которые очень близко поставлены друг к другу. Плавник кефали очень колюч. Я сразу поранил себе руки, когда снимал рыбу с крючка.

Теперь мы оба попеременно вытаскиваем рыбу за рыбой. В этом соревновании все же первенство остается за Пиро, так как я, видно, плохо засекаю, и кефали часто срываются возле самой лодки. А не попытаться ли поймать рыбу покрупнее?

С этой целью я привязал к леске большой крючок и насадил на него сразу содержимое нескольких ракушек. Поклевки долго не было. Решив проверить наживку, я стал осторожно выбирать шнур в лодку. Сильнейший рывок! Шнур врезается в руки, причиняя довольно ощутительную боль. На помощь ко мне устремляется Пиро. С большим трудом мы подволокли к лодке почти метровую серую рыбину.

— Акула, акула! Я Вам говорил,— закричал Пиро.

Но поднять рыбу в лодку не удалось. Она рванулась с такой силой, что сатурновый шнур толщиной 0,5 мм лопнул, как обыкновенная нитка.

В прозрачной воде было хорошо видно, как медленно отплывал хищник от лодки, тихо шевеля своим остроконечным хвостом. Из его пасти торчал метровый кусок шнура.

Взяв более толстую жилку, я вновь забросил ее «на акулу», но так и не дождался поклевки. Пиро все-таки поймал небольшой экземпляр, около трех килограммов весом. Акула имела серую спину, белое брюхо, круглую зубастую пасть и злые малюсенькие глазки. Тело рыбы было исключительно стройным. Его форма напоминала корпус маленькой подводной лодки. Чешуи на рыбе не было, шкура же была жесткой и колючей, как наждачная бумага.

…Незаметно прошло несколько часов. С восходом солнца стаи кефали начали отходить от берега. За ними вдогонку устремились неутомимые бакланы и крикливые чайки. Клев прекратился. Снявшись с якоря, мы стали грести к берегу. Здесь нас ожидал хозяин лодки, которого мы щедро оделили пойманной рыбой. Целый день отдыхали мы на Адриатике: купались, загорали. В Тирану возвратились поздно вечером.

Оставьте комментарий