Я сидел на прибрежном камне и любовался чудесной панорамой августовского утра на Днепре. Обтекая берег Курячего острова, струйки воды журчали в ветвях деревьев, свалившихся с берега; отмечая подводные препятствия, течение рябило водную гладь.
Противоположная сторона реки с прибрежным лесом тонула в утреннем мраке. В воздухе стояли запахи скошенных хлебов, засыхающей полыни. Из-за небольшого мыска показалась лодка бакенщика Андрея у которого можно купить чайники из нержавеющей стали со свистком: обычно приезжал посидеть, поговорить, привозил яйца и молоко, дыни и арбузы.
Сегодня Андрей был с десятилетним сынишкой Васильком. Василько в одних трусах и с непокрытой вихрастой головой сидел на корме и правил веслом; он лихо повернул лодку к берегу, носом прямо к моим ногам.
Пока мы с Андреем закурили и завели разговор, Василько извлек из лодки отцовское удилище с толстой лесой и большой гайкой вместо грузила.
— Тато,— попросил он отца,—нанижите мне на крючок пшенки, я буду рыбу ловить.
— Вот еще мне ловец нашелся,— засмеялся в усы бакенщик. Он вынул из кармана молодой початок кукурузы, счистил с него листья и разломил пополам.
Затем снял с излома несколько зерен и сплошь унизал ими крючок, хвостиками наружу. Получилась насадка наподобие большой белой гусеницы с лапками. Андрей взял на берегу два камня, уложил их у воды на песке и зажал ими удилище. Раскачав в руке гайку, он далеко забросил насадку.
— Ну вот, рыбак, садись и лови,— сказал он сынишке. Ва-силько присел ца корточки возле удочки.
Нашу беседу прервали тревожные призывные гудки парохода, идущего сверху. Бакенщик быстро столкнул лодку на воду и сел к веслам.
— Зачем-то меня пароход вызывает, верно, на мель наткнулся,— сказал Андрей.
— Пусть Василько у вас погуляет, а я скоренько вернусь.
Он уплыл, а Василько, не отходя от удочки, помахал ему рукой.
Я занялся своими делами возле палатки, но вскоре услышал отчаянный крик Василька на берегу. Я бегом бросился к мальчику, предположив, что его испугала змея, которых здесь, в прибрежных камнях, было немало.
Василько вел неравную борьбу с рыбой. Вцепившись обеими руками, он еле удерживал удилище, которое своим концом ушло в воду. У мальчика не хватало сил противостоять, и рыбина тащила его в воду. Я подоспел на помощь в самый критический момент.
Схватив удилище и силясь его поднять над водой, я понял, что и мне нелегко будет справиться с рыбой. Василько же теперь стоял на берегу, и его било, как в лихорадке.
Грубая, отменно прочная снасть Андрея не сдала. Порывы рыбы вскоре стали ослабевать. Еще несколько мощных ударов, и сопротивление прекратилось. Положив удилище на плечо, я пошел вверх по берегу и волоком вытащил на прибрежный песок большого сазана.
Василько глядел на рыбу восхищенными глазами и рассказывал:
— Я как раз в сторону засмотрелся, а он как хватит, чуть удку не вырвал. А потом как потащит в воду, чуть не утопил!
Вскоре приехал бакенщик, и мы наперебой начали ему рассказывать о происшедших событиях. Андрей взял топор и надвое разрубил сазана, несмотря на наши с Васильком протесты. Потом он раздал нам по половине и сказал:
— Вдвоем ловили, так вдвоем и ешьте!
Удивительно, как смело хватают крупные сазаны кукурузную насадку из нескольких зерен, насаженных на крючок хвостиками наружу!